Я лежал на поверхности белого карлика и наслаждался его излучением. Белый свет меня очищал, а темный луч гравитации выдавал эффект гейзера, проходя сквозь меня и стягивая неприятные оболочки. Хорошо быть душой, которая вне мира. Тогда, гравитация тебя не вовлекает, а убийственное излучение не задевает, а только очищает. Однако, хорошо было не всем. Очередная темная клякса проклятия, покосившись на меня, бочком отползала в сторону. Я с жалостью взглянул на эту кляксу, одну из сотен, которые недавно заляпали меня буквально со всех сторон. Она явно опасалась и относилась ко мне как к маньяку. Ядерная война, которой она грозилась и хотела, здесь, на поверхности белого карлика казалась просто цветочками. Исполнив это странное посмертное желание кляксы о большой ядерной войне, душа в ее центре теряла зацепление с реальностью и тихонечко исчезала из этого мира.
Наше хотение разрушения направлено на материю и увязает в ней. Вместе с этим желанием, наша душа входит в материю и там застревает. Здесь, на белом карлике, очередная клякса проклятия пыталась проклясть все вокруг, но эта материя звезд оказалась уж слишком плотной. Ситуация была похожа на то, как любопытный нос Буратино прищемили дверью. Или это не нос, а хвост ящерицы? Ибо, часто мы взаимодействуем с материей не тем местом. Войдя в материю звезды, клякса почувствовала гравитацию, которая затаскивала ее дальше вниз. Клякса проклятия ничего не могла сделать в сверхплотном компоте атомных ядер, и от того чувствовала беспомощность, слабость. И еще она чувствовала, что еще утаскивало куда то вниз, создавая ощущение неизвестности и страха. Внутри себя, душа создавала иллюзии , что что то ее жрет и переваривает. Так, наши желания, делают нашу душу уязвимой.
Проклятье, пытаясь разрушить материю белого карлика, само посчитало себя жертвой, и теперь убегало как ящерица, отбросив хвост. Часть желания разрушения так и застряло в звезде, перевариваясь реакцией атомных ядер. А клякса пристроилась в очередь себе подобных, убежавших от меня и улетавших подальше отсюда.
Душа, которая сделала проклятие, уходила, очистившись, неся с собой шрам в виде тонкой серебряной черточки. В нем был новый опыт взаимодействия со сверхплотной материей. Неудача, которая еще не раз приведет к попыткам вытащить часть себя из этой ловушки звезд.
Я же купался в звездной любви, предаваясь ностальгии космических цивилизаций.
